Выборы губернатора Иркутской области состоятся в единый день голосования 13 сентября 2020 года. О возможных сценариях и политических раскладах накануне регистрации кандидатов говорили участники круглого стола иркутских политологов 23 июля.
Профессор ИГУ Константин Жуков:
– У нас есть объективные методы социологического исследования – опросы, анкетирования, фокус-группы, экспертные оценки. Я стараюсь ориентироваться на эти исследования, но в этом году пандемия не дала провести их. Последние данные у меня есть за осень и конец января. В то время большинство избирателей в районах даже не знало, что у нас в 2020 году какие-то выборы предстоят. Те, кто высказался, желали, чтобы новая власть занялась индустриализацией (примерно 20 процентов опрошенных), отмечали нестабильное социально-экономическое положение, низкое качество жизни – это по фокус-группе, где формулировки были наши. Более половины участников опроса отмечали низкое качество медицины. Меня очень удивило и порадовало, что впервые в наших исследованиях люди отметили недостаток нравственных стандартов. По итогам наших исследований, мы во время выборов ошиблись только один раз – в 2003 году с результатом партии «Родина». Поэтому я не могу понять, когда нашу избирательную систему, в Иркутской области, обвиняют в каких-то приписках. Мы этого не видим по нашим исследованиям.
У нас была еще одна важная позиция: коммерциализация образования. Я знаю, что в регион должен приехать министр образования РФ, и я просил врио губернатора организовать нам, вузовским работникам, встречу с ним. Я, прослуживший в вузах более 50 лет, хотел бы поговорить о том, что у нас уничтожаются целые образовательные системы. И многие люди в области ждут от будущего губернатора, чтобы образование было некоммерческое и как можно более широкое.
Политолог Алексей Петров:
– Что говорить про февраль, если в июле 2020 года один из телеканалов делал опрос на улицах, и никто из участников опроса не знал про выборы. Люди включаются обычно в последние две-три недели. Поэтому пока у нас на выборах мертвая тишина. Я наблюдаю за многими кампаниями, и за 90 дней до выборов мало кто о них слышал. Выборы ведь объявляют в период, когда молодежь думает о сессии, взрослые люди планируют отпуск – поэтому и внимания поначалу мало. Картошка к явке никакого отношения не имеет: многие копают уже в августе, многие не сажают вообще.
Второй важный момент: Иркутская область – по-хорошему аномальный регион. У нас сложно накидать бюллетеней. В семье не без урода, конечно, но это редкость и исключение. Мне в день федеральных выборов звонят из Москвы и таким способом узнают, как на самом деле обстоят дела с явкой и голосованием за кандидатов – просто прибавляете к результату «партии власти» 10 процентов и примерно так и получается. Сейчас на селе упала явка избирателей, и уже не осталось округов, где ходят на выборы 80–90 процентов, поэтому, к сожалению, явка на выборы будет не очень высокой.
Выборы в сентябре 2020 года состоялись бы в любом случае – ушел бы Левченко в отставку, не ушел, подошел срок, и выборы должны пройти. В стране объявлены выборы губернаторов в восьми регионах, при этом три из них – очередные, а пять – внеочередные.
«Есть ли общее между Фургалом и Левченко?» – таков был следующий вопрос, предложенный участникам дискуссии. Многие помнят, что Сергей Левченко позиционировал себя как «народного губернатора», но массовую народную поддержку получил не он, а Сергей Фургал, который ничего такого не говорил.
Алексей Петров:
– Левченко сделал грубейшую ошибку, уйдя в отставку. Если он хотел остаться с позитивным шлейфом, он должен был доработать, и разговоры про давление тут ничего не стоят. Власть предполагает, что на тебя давит. В моем понимании сравнивать Иркутск и Хабаровск некорректно. Левченко сам ушел – за что тут митинговать? Но когда Ельцин снял Ножикова, 10 000 человек вышли к Дворцу спорта, и Ельцин извинился, вернув Ножикова. Поэтому сравнивать с Хабаровском нам нечего.
Константин Жуков:
– Полностью согласен. Левченко ушел сам. Народных губернаторов вообще не бывает, это просто штамп. Мы все мыслим стереотипами, но когда мы выходим за пределы этой области – это открытие, в науке, например. Фургал оказался народным по факту, хотя мы этого не знали. Мы не знаем, преступник ли он, – это установит только суд.
Политтехнолог Илья Щеголихин:
– Кампания стартовала, и она, очевидно, скучная. Все ждут политического шоу и хотят его, но оно никак не начнется. Кобзев ведет кампанию в том русле, которое проложили в его штабе: человек дела; мало выступает, но больше ездит и погружается в проблематику региона… Щапов выходит на другой уровень: это уже не одномандатный округ, нужно работать над узнаваемостью, потому что за пределами округа его мало знают. В интернете идет кампания Евгения Юмашева – у него с узнаваемостью еще хуже. Цифры показывают, что над всем этим нависает большое количество неопределившихся избирателей, это придает неустойчивость всей кампании. Любая ситуация может перевернуть всю картину, любой «черный лебедь» станет толчком к выбору, который произойдет уже в кабинке для голосования.
Константин Жуков:
– Действительно, 20 процентов определившихся в кабинке – это норма. Так бывает во всем мире. Когда мы говорим, что люди хотят шоу, это неправда. Люди не интересуются политикой, большинство к этому абсолютно безразлично. Люди перестали терпеть то, что было в 1990-х: мы видели целый список того, что люди не хотели видеть, от чего они устали и против чего голосовали.
Алексей Петров:
– Из тех кандидатов, кто заявил о своем участии в выборах, Илья назвал только три. Я бы добавил к этому Андрея Духовникова от ЛДПР. Думаю, что в некоторых территориях он сможет занять даже второе место. Сам бренд ЛДПР и «фургаловская» тема помогут набрать дополнительные голоса. Это может быть. Не стоит забывать про голоса женщин – свой кусочек заберет Лариса Егорова. Думаю, она выступит даже лучше, чем пять лет назад. Всех интересует одно: будет у нас один тур или два? Это связано именно с количеством неопределившихся: примкнут ли они к действующей власти или разойдутся по ее оппонентам?
Илья Щеголихин:
– Шестнадцать кандидатов – это серьезная угроза для штаба Кобзева. При этом раскладе он сразу балансирует на грани второго тура. С учетом эпидемии, внешних и внутренних политических факторов в области создается серьезная протестная среда плюс большое количество неопределившихся – ситуация для Кобзева очень серьезная. Рейтинг КПРФ – 20–35 процентов, ЛДПР – 15 процентов, «Справедливая Россия» и кандидат-женщина – в сумме около 50 процентов. Это означает второй тур со всеми остановками. Остальные кандидаты идут на эти выборы, чтобы напомнить о себе перед выборами в Государственную думу.
Алексей Петров:
– В бюллетене будет, конечно, не более шести человек.
Илья Щеголихин:
– Да, законодательство по сбору подписей поменяли так, что на листе будет не больше двух фамилий, собрать 10 000 подписей будет очень трудно.
Участники дискуссии отметили, что среди кандидатов нет ни одного, кто представляет партию «Единая Россия».
Алексей Петров:
– Мне кажется, это очень плохо. Партия, которая имеет самую большую фракцию в Государственной думе, не имеет права прятаться за спиной кандидата. Это было бы честно перед избирателями, даже если кандидат, которого поддержит ЕР, потеряет на этом 3–5 процентов. Щапов, например, капиталист, но он честно идет от партии, которая выдвигала его в Государственную думу. Если же партия поддерживает кандидата, но не выдвигает его, в этом есть некоторое лукавство.
Константин Жуков:
– Тут я не соглашусь. Да, прямо ЕР кандидата не выдвинула, но официально поддержала.
Алексей Петров:
– В бюллетене не будет слов «Единая Россия», вот в чем дело.
Константин Жуков:
– В уставе ЕР такая форма поддержки предусмотрена. Можно говорить, что они сделали как-то неудачно, но по уставу они его поддержали.
Илья Щеголихин:
– На протяжении пяти лет до Кобзева шла жесткая борьба между ЕР, которая в Иркутской области оказалась в оппозиции, и КПРФ. Кобзев все время говорит о прекращении войны элит, о консолидации. Если Кобзев выдвинется от ЕР, снова начнется драка. А губернатор не может быть губернатором партии, он губернатор всего региона, всех избирателей. Он не сторонник политической силы, он представляет всю область.
Алексей Петров:
– Илья, ты плохо учил историю. Задача любой партии – побеждать на выборах и завоевывать власть. А так получается, что, если Игорь Кобзев победит, он кандидат ЕР, если нет – он вроде не наш.
Выходившие на связь из районов журналисты и политологи рассказали, что в северных районах области избирательная кампания еще не началась. Жители в 2020 году не увидели каких-либо изменений в Иркутской области по сравнению с тем, что было в 2019 году (если оставить за скобками эпидемию), разве что лесных пожаров стало ощутимо меньше. Всем хочется от кандидатов, чтобы и кандидаты, и избранный губернатор чаще приезжали в северные районы, встречались с людьми и слышали их просьбы. А просьбы одни и те же: оставить районам больше налогов, чтобы они могли самостоятельно решать свои проблемы и развиваться. Впрочем, того же самого, вероятно, хотели бы и жители Иркутска, и Ангарска, и других городов и районов области.
Это мнение подтвердил Дмитрий Надымов, бывший депутат думы Ангарска от КПРФ. По его мнению, жители города узнали о предстоящих выборах из агитационных изданий, по которым можно было понять, что Кобзев работает в Тулуне, а КПРФ выдвигает Щапова. В газете КПРФ большая часть площади была посвящена соратнику Щапова Александру Белову, который выдвинут партией на пост мэра города. Для ангарчан этого очень мало – горожане, по мнению Надымова, хотели бы при любой смене власти видеть рост доходов, снижение расходов, улучшение качества здравоохранения и образования, и решения одной актуальной проблемы. В Ангарске сегодня это сокращение рабочих мест.
– Если Игорю Кобзеву удастся сформировать образ генерала, который «заборет» коронавирус, потушит пожары и наведет порядок – людям этого хватит, – подвел итог Дмитрий Надымов.
Создание штаба общественной поддержки, открытого Игорем Кобзевым, шаг правильный, поскольку позволяет сформировать широкую поддержку кандидата и собрать информацию об актуальной повестке. Это мобилизует сторонников и это можно только приветствовать, считает Дмитрий Надымов.
Илья Щеголихин:
– Если смотреть по списку включенных в штаб – это элиты Иркутска. У нас принято думать, что политику делают экономические кланы, но такой штаб для врио губернатора сверхнеобходим. Вся политическая риторика в регионе в последнее десятилетие – это драки «иркутских баронов». Мне показалось важным, что прозвучали все проблемы: БЦБК, усольская площадка и так далее. Прозвучало послание: «хватит думать о своем – давайте думать об области». Сможет генерал-полковник Кобзев этого добиться или нет – посмотрим. Пока же областные кланы настолько заигрались, что полностью выпали из настроений людей. Справится он с элитами или нет – посмотрим…
Алексей Петров:
– Выборы – дело эмоциональное. Люди идут на выборы со своими пристрастиями, со своими оценками. Я как-то подсчитал, что большинство из тех, за кого я голосовал за последние 25 лет, проиграли. Но я буду ходить на выборы, потому что это возможность изменить власть, высказать свое мнение и дать оценку сделанному.
